Hali, лови обещанное) Это слюнявенькая вещичка - мое видение некоторых додзи.... Как и всегда, вариация на тему Ями))
читать дальшеНазвание: Убежище.
Автор: Тсузуки-кун
Музыка в наушниках: Akuma_no_Trill
Действующие лица: Тсузуки/Хисока
Фендом: Потомки тьмы
Жанр: яой (слеш)
Рейтинг: НС- ∞ (или живым вход воспрещен)
Вечер был на диво теплый. Ласковый ветерок трепал непослушные темные волосы сидящего на утесе парня. Он редко приходил сюда, точнее, почти совсем никогда не приходил. Последний раз он был тут лет пять назад, тогда. Тогда… Тогда он просто топил воспоминания, нахлынувшие после одного из дел… Воспоминания о сестре, о танцах, о жизни. Человеческой, настоящей, которая у него была совсем недолго…
У каждого в жизни должно быть убежище, и свое он нашел тут. Отблески лучей заходящего солнца от беспокойных вод озера, раскинувшегося под утесом, играли на его лице, отражаясь в фиолетовых омутах задумчивых глаз. Лепестки сакуры с тихим шелестом кружили вокруг него, танцуя что-то причудливое и зажигательное в паре с ветром.
Кажется, даже мысли отказывались приходить к нему по одной. Стоило закрыть глаза, как перед ним вновь и вновь вставала одна и та же картина: его напарник, освещенный пламенем Туода.
- Хисока, - тихо, словно пробуя на вкус имя напарника, произнес Тсузуки и откинулся назад, уперевшись спиной в ствол сакуры.
У него никогда не было напарника. Синигами списывал это только на то, что он хронический оболтус, в меру ленивый, не в меру сластена, забывчивый, но при этом талантливый. И это помогало пережить сотни временных спутников, которым он не мог бы доверить свою спину. Теперь же все изменилось.
Синигами не могут работать в одиночку, так как велось изначально. Раньше Тсузуки не понимал этого странного правила… Теперь… Теперь он его принял как должное…Что изменилось? Почему даже день без не в меру скромного, вспыльчивого и высокомерного Хисоки казался скучным и потерянным? Когда все изменилось?
Тсузуки вновь перевел взгляд на волнующиеся под ласками ветра прозрачные воды озера…
Может быть тогда, когда он узнал его историю, историю жизни совсем юного мальчика, которому, как и ему, не было места среди людей? Когда сумел на мгновение представить ту боль, которая жила в его сердце, переборов даже смерть, не давая покоя? Или тогда, когда чуть не потерял его, позволив Мураки использовать напарника в качестве ловушки?
«Мое место на твоей стороне!» - Тсузуки поежился и обнял себя за плечи руками, вновь испугавшись. Как часто он предавал… Сколько людей погибло из-за него… Он столько времени пытался добиться доверия этого мальчика, а теперь боялся его…
- Хисока…
«Зачем ты разрешил мне остаться с тобой? Зачем доверился, ведь я могу приносить только боль!»
- Предсказуем, до мелочей.
Тихий голос заставил Тсузуки вздрогнуть и перевести взгляд на человека, стоящего в двух шагах от него:
- Хи… Хисока? Как ты сюда попал?
Напарник пожал плечами и устроился на траве, рядом с ним, протянув темный плащ:
- Накинь, простудишься. Тебе еще рано совершать такие прогулки, Ватари запретил.
Тсузуки даже не пошевелил рукой. Только резко отвернулся, чтобы не были заметны искорки невыплаканных слез.
- Мне не холодно.
- Какой же ты все-таки придурок, - вспыхнул Хисока, резко вскочив на ноги. – И после этого ты меня называешь ребенком?
Склонившись над напарником, он постарался накинуть ему на плечи плащ. Тсузуки перехватил его руки и посмотрел в его глаза, едва не задохнувшись от нахлынувших чувств.
- Хисока, мне просто надо было побыть одному. Зачем ты пришел?
Напарник вспыхнул, резко выдернув руки из его рук и отвернувшись:
- Я беспокоился о тебе, придурок. Почему ты всегда должен беспокоиться обо мне, а мне не позволяешь этого делать для себя?
Обиженный голос подростка отзывался вихрем непривычных чувств, которые хлынули через внутренние стены Тсузуки, разрушенные напарником там, среди огней Туода. И Тсузуки не понимал, не знал как с ними бороться.
- Прости, Хисока. Со мной все в порядке. Я же придурок, зачем обо мне беспокоиться?
Хисока не ответил, только медленно направился в сторону обрыва, замерев на самом его краю.
Молчание напрягало еще сильнее, чем их постоянные ссоры.
- Хисока, почему ты позвал меня обратно? Ты талантливый, тебе несложно было бы найти напарника, который не приносил бы тебе столько проблем.
- Ты - придурок. Я уже говорил тебе ответ, там…
«-Мое место - на твоей стороне…
-Хисока, можно я останусь с тобой?
-Да…»
Тсузуки, поддавшись внезапному порыву, медленно поднялся на ноги и подошел к напарнику, обняв его за плечи:
- Ты позволил мне остаться с тобой… Я не заслуживаю этого, Хисока… Ты прав, я – придурок… Я все еще не понимаю того, что заставило тебя это сделать…
Хисока попытался вырваться из его рук, но Тсузуки только крепче прижал его к себе, положив голову на его плечо:
- Спасибо тебе, Хисока…
От неожиданности, парень перестал вырываться, прислушавшись к ощущениям своего напарника.
- Знаешь, я всегда поражался тому, как с таким самокопанием ты выдержал целых семьдесят лет в Энм-О-Тё и не свихнулся. За что мне все это? За что мне достался напарник, который по умственному развитию уступает трехлетнему ребенку, а?
Повернувшись в его объятиях так, чтобы иметь возможность видеть глаза, Хисока положил голову на плечо напарника:
- Отпусти старые воспоминания, Тсузуки. Ты мне нужен, вот твой ответ. Только благодаря тебе Энм-О-Тё стало мне домом… Пока есть в моей жизни ты, я буду сражаться, чтобы ты остался. Так, как ты сражался за меня, снова и снова… И я не дам тебе самому себя мучить…
- Хисока…
Тихий голос Тсузуки почти слился с шелестом опадающих листьев Сакуры, но Хисока его услышал. Когда он приподнял голову, то смущенно покраснел.
- Хисока, я буду рядом с тобой, пока тебе это нужно… Я буду рядом, пока ты сам меня не прогонишь, осознав, какой монстр находится рядом с тобой…
Нежная ладонь напарника накрыла его губы, заставив дыхание Тсузуки сбиться.
- Ты умеешь молчать и не говорить глупости, Тсузуки?
Фиолетовые глаза напарника потеплели, и Хисока почувствовал, как его губы нежно целуют его ладонь. Вспыхнув, парень резко отдернул руку, постаравшись оттолкнуться, но руки напарника крепко держали его за талию:
- Хисока, ты никогда не спрашивал у меня, почему я вернулся… Хочешь узнать это?
Изумрудные глаза Хисоки расширились от удивления:
- Ты же все равно не ответишь, Тсузуки. Так к чему задавать вопрос?
Чувства, которые обуревали его напарника, мешали ему сосредоточиться. Он ощущал весь букет его эмоций, пьянящий и непонятный… Он даже в родителях никогда не чувствовал такой нежности и заботы.
- А ты попробуй, Хисока…Я же знаю, тебе давно это интересно… - его тихий шепот обволакивал, заставляя Хисоку краснеть.
- Пробую… Почему ты все же вернулся, Тсузуки?
Изумрудные глаза встретились с фиолетовыми омутами и испуганно моргнули… Неужели.. Неужели?
- Я люблю тебя, Хисока…
Хисока замер, наблюдая как медленно приближаются его губы… Когда теплые, шершавые губы напарника соприкоснулись с его, водоворот эмоций захлестнул эмпата с головой… Столько чувств, так больно…
- Нет! Отпусти меня.
Испуганные фиолетовые глаза мелькнули перед его взглядом перед тем, как парень опустился на траву, сжавшись в комочек…
- Прости, Хисока…
Взволнованный голос напарника заставил его на мгновение поднять глаза:
- Все в порядке, прости меня, я не должен был…
Тсузуки сидел перед ним на корточках и чуть не плакал. Хисока невольно улыбнулся. Он никогда не изменится, даже теперь он был таким же… Всегда больше волнуется о других, чем о себе. Хисока чувствовал его боль.
- Какой же ты все-таки придурок, Тсузуки.
Протянув руку, он накрыл его руку своей.
- Я просто не поставил барьеров. Я не хочу… Просто не хочу ошибиться. Я не хочу путать твои эмоции со своими. Если ты не забыл, я ведь эмпат.
Счастливая улыбка напарника отозвалась теплой волной где-то внизу живота. Странно, он же установил блок, но водоворот эмоций, вызванных его словами так и не исчез. Неужели? Неужели он… Но ведь… Принцесса Цубаки, разве он не любил ее? Как же тогда назвать это чувство в груди?
- Ты в порядке, Хисока? Давай пойдем уже домой. Ты только выписался. Ватари меня на клочки порвет, если ты заболеешь.
Хисока едва не скрипнул зубами от разочарования. Сколько этот придурок будет ходить кругами, оберегать его?
- Да правда что ли? Надо же? Первый раз сказал что-то о себе и своих чувствах и сразу уходить? Не выйдет, не спрячешься.
Поднявшийся на ноги Тсузуки резко повернулся к напарнику, изумленно глядя в его злые глаза.
- Сколько можно меня от всего оберегать! Я хочу сам решать, что мне делать!
Вскочив на ноги, Хисока порывисто обнял напарника за талию и прижался губами к его губам, закрыв глаза, чтобы не видеть укора в фиолетовых омутах Тсузуки. Теплая волна вновь прошлась по его телу, когда он почувствовал, как руки напарника крепко обняли его, а губы жадно подались навстречу его поцелую. Тихо застонав, Тсузуки ласково провел рукой по его спине, жадно изучая мягкие, нежные и податливые губы своими губами и языком…
- Хисока… Хисока, я не смогу остановиться, если мы продолжим.
В распахнувшихся глазах Хисоки вновь мелькнула ярость, но быстро погасла, когда губы напарника принялись покрывать поцелуями его шею и ключицы, открытые воротом куртки и футболкой.
- Тсузуки.
Тело подростка охватила дрожь, а ноги отказывались держать.
Словно почувствовав это, Тсузуки медленно сел, бережно устроив Хисоку у себя на коленях. Его теплые и чуткие руки бережно исследовали тело напарника под курткой… Несколько мгновений Хисока приходил в себя, напуганный собственной смелостью. Затем осторожно прикоснулся губами к шее напарника, проведя ими дорожку до ключиц, словно пробуя на вкус.
- Хисока.
Ветерок забился в крону сакуры, стыдливо наблюдая за тем, как дарят друг другу ласку и любовь двое беглецов, нашедших свое убежище в этом безлюдном месте. Лепестки сакуры нежно ласкали обнаженные тела, стремящиеся к близости, чтобы скрепить единение душ… Шепот волн вторил тихим стонам и нежностям, которыми одаривали друг друга два синигами, а солнышко отдавало свое тепло привыкшим жить во тьме душам.
Приоткрыв глаза, Хисока испуганно моргнул. Теплые руки безмятежно спящего напарника нежно держали его в объятиях, дыхание согревало его шею, а бережно накинутый на их тела плащ не позволял теплу покинуть их ложе из лепестков сакуры.
- Придурок, что ты наделал?
Хисока испуганно вскочил на ноги, быстро отыскал брюки и натянул их, стараясь не глядеть на обнаженного напарника, лениво потягивающегося после сна.
- Хисока, что случилось?
Очаровательная улыбка «соседский мальчишка рад служить» заиграла на губах Тсузуки.
- Мы что… Мы что… Мы это…?
Красный, как мак, Хисока сел поодаль от Тсузуки, стараясь не смотреть на напарника.
- Я что, сделал ЭТО с тобой?
- Если ты имеешь в виду – занимались ли мы любовью? – да, занимались. И это было чудесно, страстный ты мой.
Румянец переполз со щек Хисоки на шею:
- Ты – придурок! Я же еще ребенок. И я мальчик, что, непонятно?
Тсузуки еще шире улыбнулся, по своей собственной привычке не ответив на тот вопрос, который был поставлен:
- Хисока, я люблю тебя. Мне достался в напарники самый красивый и умный синигами…
Румянец переполз с шеи до пояса, но взгляд изумрудных глаз скользнул от травы к лицу Тсузуки, и Хисока невольно улыбнулся.
«И почему я не могу ему отказать, когда он ТАК улыбается».
- Тебе идет улыбка, Тсузуки, - не успев подумать, выпалил Хисока, и смутился еще сильнее.
- Значит, отныне я буду всегда улыбаться.
Медленно и лениво поднявшись, Тсузуки неторопливо оделся и кинул Хисоке футболку и куртку:
- Пожалуй, Хисока, как бы не грела тебя любовь, но тебе стоит одеться. Иначе, ты заболеешь, и Ватари меня просто убьет.
Вспыхнув, Хисока быстро надел футболку и накинул на плечи куртку, выпалив:
- Какая такая лю…
Однако, столкнувшись со счастливым взглядом фиолетовых глаз, только тяжко вздохнул.
- Пойдем уже домой, напарничек. И почему всем парням от Амура достаются очаровательные принцессы, а мне достался ты, обжора, лентяй и ловушка для всех маньяков округи? – ворчливо произнес Хисока, направляясь вниз с утеса, в сторону дома.
- Может, потому, что ты меня тоже любишь? – беззаботно подначил напарника Тсузуки, догнав подростка и нежно приобняв за плечо.
- Может быть… - Хисока скинул руку напарника и ускорил шаг.
От неожиданности Тсузуки резко остановился, несколько секунд провожая взглядом быстро удаляющийся силуэт Хисоки, а затем кинулся его догонять:
- Так, значит, ты меня и впрямь любишь?
- Я этого не говорил, идиот!
- Значит нет?
- Отстань…
- Хисо, так любишь?
- Отвяжись!
И только ветер весело пел в укоризненно качающейся кроне деревьев, а лепестки сакуры перешептывались между собой о том, насколько глупы эти влюбленные.
- Так все-таки любишь?
- Да, доволен?
- Хисоокааа…
- Отпусти меня, люди же смотрят!
- Прости, прости…
- Идиот!
Типа, творчество? Нет, бред...
Hali, лови обещанное) Это слюнявенькая вещичка - мое видение некоторых додзи.... Как и всегда, вариация на тему Ями))
читать дальше
читать дальше